Когда я не знала, с чего начать это повествование, я взяла старый фотоальбом и нашла свою первую фотографию с лошадью...
...Мне было 10 лет, и я первый (и единственный) раз увидела море. Но самым ярким впечатлением осталась дорога на озеро Рица. На полпути к этому чудному озеру есть еще озеро Голубое. А там фотостудия. Едешь на Рицу – фотографируешься. Едешь обратно- забираешь еще не просохшие фотографии…
Еще из далека я приметила чучело лошади, стоявшее на резиновом коврике. Фотографироваться или нет – вопроса на возникло. Пока стояли в очереди – я издалека пожирала глазами вожделенный объект и очень хотела подойти ближе. Вдруг «чучело» повернуло ухо и снова застыло в неподвижности.
Живая!
Я смутно помню пояснения, что почва каменистая, лошадь старенькая, копыта слабенькие – потому и на коврике. На лошади не катали, только фотографировали. Это уникальная фотография – тут я запечатлена, когда впервые села в настоящее седло. По лицу можно определить, сколь ответственно я к этому отнеслась.
На обратном пути я первая выскочила из автобуса… Но лошади не было, только коврик с отпечатками копыт. Ее увели куда-то на обед в тенек.
И до, и после этого случая – всегда, сколько я себя помню, мне очень хотелось связать свою жизнь с лошадьми. Но конюшен поблизости не было. На ипподром надо было ехать через весь город, автобусы ходили битком набитые и редко. Помню мама возила меня туда на такси на экскурсию. Богато мы никогда не жили – мама нас двоих воспитывала одна, и я представляю, чего ей это стоило…
Я довольствовалась лошадью на соседней улице, что жила у ветерана войны. Ведь тогда было еще советское время и считалось, что лошадь в частном хозяйстве держать нельзя. Разрешалось только ветеранам и цыганам, как национальному меньшинству.
И зная, что свою лошадь нельзя, я искала другие пути.
Кроме сельскохозяйственного техникума ничего на ум не шло. После восьмого класса подала документы на зоотехника – училась я не плохо, а зоотехник был как-то престижней, всего две группы, а не пять, как ветеринаров. Изучив мое досье, директор вызвал маму и спросил, почему городская девочка идет в сельхоз. Узнав причину, директор соблазнил меня на ветеринара. Мама встала на дыбы – не женская это профессия. До сих пор помню слова директора: «Понимаете, работа зоотехника – все же больше работа с людьми. Она у вас хочет другого. Кастрировать жеребцов, конечно, не женская работа, но ей найдется и женская…»
Училась я прилежно, но практики у нас было очень мало. В те две большие серьезные практики, что входили в программу обучения, ветеринары просто бросали на нас все и куда-то исчезали. И тыкались мы, как слепые котята. И распирало меня от гордости, что я сама, что аптека в моем ведении и никакого начальства…. И никакого бесценного опыта… это я потом поняла.
Так что, несмотря на образование и хорошие оценки, ветеринар из меня никакой… Имею твердое убеждение – что лучшее лечение – профилактика, правильные уход, содержание, кормление и эксплуатация. А в экстренных случаях лучше вызвать специалиста.
Автор: Кира Чикишева